ЧЕРЕЗ РАССВЕТ (роман) Глава 7
От духоты и гама Данила уже плохо соображал. «Да когда вы уйдете уже!» - в сердцах то и дело восклицал он про себя. Окружающий шум начинал выводить его из терпения. Он чувствовал, что еще немного, и он не выдержит - вскочит и с искаженным от злости лицом заорет им что-то вроде: «Эй вы! Хватит, наконец, орать-то здесь! Невозможно в таком шуме работать!». Но гам продолжался: - Бабы! Слушайте! Я один раз мужика «приколола» - до сих пор смеюсь, как вспомню! - снова начала Басова. - Валюха, рассказывай! - Иду один раз по Элеваторной, до конца дошла уже, и… - Это где? Там, где мостик? - Ну, да. Где мостик через речку, а за ним уже метров через двести кладбище начинается. Так вот, иду… - Где мостик, что ли? - Ну, тихо вы, трындычихи! Не перебивайте! Дайте человеку рассказать! - Да, где мостик. Так вот, дохожу я до последнего дома, и тут мне захотелось… ну, как бы это сказать?... Ну, в туалет, по-маленькому. У клиентки одной чаю напилась - вот и захотелось раньше, чем положено. Я - к мостику этому, в кусты. Только присела, смотрю - мужик идет. И смеется, гад. Точно, все увидел. Я как это поняла - так разозлилась, что думаю: ну, я тебе сейчас отомщу! Посмотрим кто над кем поиздевается! Вскочила, сумку в зубы, письма в руки, и - к нему. Иду как ни в чем ни бывало. - Ну? - Поравнялись. Я и говорю: «Скажите, а как мне отсюда на кладбище попасть?». А он смотрит на меня и не поймет, чего мне надо? Почтальонка и - на кладбище идет? «Вы уверены, - говорит, - что вам туда?». Я говорю: «Туда, туда! Куда же еще?». - Ах-ха-ха-ха-ха!!! - Тогда он показал рукой в сторону, на тропинку. И говорит: «А вам туда зачем?» - Га-га-га! - Я говорю: «Мне только письма отнести!». - Ну а он что? - А он смотрит на меня на полном серьезе, и говорит: «И туда что ли пишут?» - Ха-ха-ха! Га-га-га! - Я говорю: «Пишут, еще как пишут! Почти каждый день туда хожу. Только вон там, по другой улице». А он удивился, головой кивает: «Ну да, - говорит, - ну да». - А ты? - «Спасибо, - ему говорю, - а то я уже к своим клиентам опаздываю!» - Ха-ха-ха! - Зашла за угол, бабы, и чуть второй раз не упися… Ну, по-маленькому. Так закатилась! От смеха, думала, кишки себе порву, а остановиться не могу. «Вот дурак-то, - думаю, - а еще взрослый мужик!» - Это ты, Валька, дура! Не стыдно над бедным мужчинкой потешаться? - Так ему и надо! - возразила Басова, - не будет за бабами подсматривать, когда они в кустах писать садятся! И так - все время, иногда замирая на несколько минут, но потом снова возобновляясь. Наконец, его неугомонные и грубоватые коллеги стали постепенно расходиться по своим доставочным участкам, и Даниил, почувствовав некоторое облегчение, встал, умылся холодной водой над раковиной в туалете и, освеженный этой прохладой, вернулся опять за свой рабочий стол. В зале теперь, кроме него, оставалось только два человека - почтальонка Семечкина и молодая сортировщица отдела «заказов» Резчикова. Первая торопливо укладывала в свою широкую почтовую сумку стопы газет вперемежку с письмами и глянцевыми журналами, готовясь с минуты на минуту тоже отправиться в доставку, а вторая стояла рядом и увлеченно ей что-то рассказывала, вернее, как понял Данила, уже подходила к концу своего бурного повествования. - … и вот я, о-о-па! - как будто бы отделилась от кровати и - плавно так! - рррраз и взлетела под потолок! Данила прислушался. - И что дальше? - автоматически спросил Семечкина, более озабоченная, по-видимому, спешными поисками какого-то затерявшегося письма, нежели рассказом Резчиковой. - А дальше вишу я там и самой себе - той, что на кровати осталась - и говорю: «Ну что, лежишь на кровати? Ну, лежи, лежи!» - Где, ты говоришь, ты висела? - решил вмешаться в разговор Данила, поняв, что это может быть для него интересным, да и чтобы максимально уточнить обстоятельства. - Да под самым потолком, - живо отозвалась та. - Меня только что в палату привезли после химиотерапии. - А я знаю, такое бывает, - оторвалась Семечкина от своих торопливых поисков и укладывания сумки, - это просто галлюцинации такие. На уровне подсознания. Я об этом где-то читала. Причем, сказала она это таким тоном, словно иного решения вопроса и быть не может. Этот тон и это «где-то читала» покоробили Даниила. - Нет, - заявил он твердо - это не галлюцинации. Это выход из тела. - Что-что? - встрепенулась Резчикова. - Как ты сказал? Семечкина же, видимо посчитав излишним тратить время на то, чтобы еще что-либо добавить от себя к сказанному, взгромоздила свою сумку на плечо и, простонав «Да что же это сегодня сумка-то такая тяжелая!», ушла в доставку. Стало еще спокойнее и тише. Даниил решил не упускать случая и как можно подробнее расспросить обо всем, что произошло с Резчиковой - тема выхода из тела его всегда интересовала. Однако, разговор принял иное направление: - Я говорю: это не галлюцинации никакие, а это - выход из тела. - Что значит «выход из тела»? - не поняла Резчикова. - Разве из тела можно выйти? - Да. Ты ведь вышла. - Как это? - Твое тело лежало на кровати и ты видела сверху, как оно там лежит. Так? - Так. - А сама ты в этот момент висела под потолком. Правильно? - Да. И все равно я не понимаю, как такое могло быть. - Не понимаешь, потому что думаешь, что у человека одно тело - вот это, - и он ткнул себя пальцем в грудь. И еще: что сам человек и есть тело. - Ну? - А у человека их много. Ну, по крайней мере, - видя смущение и растерянность на лице своей собеседницы, спокойно произнес он, - есть, как минимум, еще одно. - Какое? - Душа. - Душа? - Ну да. Вернее, так его обычно называют в религии. А в науке - по-другому. - Как? - Тонкое тело. - Тонкое тело? Не слышала. И где оно, это тонкое тело, находится? - Как где? Здесь же. Внутри тебя. Просто его не видно - оно создано из невидимой материи. - Из не-ви-ди-мой!? - удивленно переспросила пораженная Резчикова. - Да, - спокойно пояснил Данила. - Вот возьмем, к примеру, воздух. Ты его видишь? Нет. И я не вижу. Тем не менее, все мы прекрасно знаем, что он есть. И что он - вот здесь, рядом с нами, вокруг нас, в нас самих, наконец. Потому что мы им дышим, мы им живем. Так и «душа» - она внутри нас, хотя мы ее и не видим. - И что, значит, когда меня привезли в палату, моя душа вышла из тела? - Да. Но лучше сказать, ты сама в виде души оказалась на время вне своего этого, - и он снова ткнул себя в грудь, - тела. - Вот, значит, как! - Да, именно так. - А интересно, кто-нибудь из людей видел свою душу? - Насчет своей - не знаю. Но, вообще, душу увидеть вполне возможно - в этом ничего особенного нет. Есть люди с функционирующим у них «третьим глазом» - они видят и тонкие тела, то есть души, и Тонкий, то есть загробный, мир. - Загробный мир? Вот здорово! А что, вправду есть такой мир? - Ну, раз есть тонкое тело, значит есть такой же и мир - иначе где оно потом будет жить? - Когда это - потом? - Ну, после смерти, конечно. Впрочем, и во время снов - тоже. - Вот оно как! А я часто летаю о сне. Поднимаюсь в воздух и летаю. Над домами, над деревьями! - Это хорошо, что ты летаешь, - сказал Данила. - Это очень хорошо! - Правда? - Да, - подтвердил он. - Редко кто из людей умеет летать во сне. Считай, что у тебя - особый талант, талант летать во сне. - Как интересно! А знаешь, мне даже иногда как будто бы пророческие сны снятся. - Как это - как будто бы? Сны бывают либо пророческими - либо нет. - Понимаешь, я сначала вижу что-то во сне, а потом оно сбывается. - Ну, например? - Например, когда спала, видела одну квартиру. И так, знаешь, ясно видела, что все запомнила. А потом уже - наяву - однажды попадаю в квартиру, где до этого ни разу не была, и вижу - да это же та, в которой я была во сне! - Ну, это не пророческий сон - это все то же «путешествие вне тела». Полет во сне. Только раньше ты летала над своим домом и недалеко от него, а теперь перелетела него к другому дому и вошла в своем тонком теле в одну из квартир в этом доме - вот и все. - Нет, ну я же видела, - не поняла его Резчикова, - а потом все подтвердилось! Это пророческий сон. - Лена, пророческие сны касаются будущего. Бу-ду-ще-го, пойми это! - Вообще-то, ты прав. Тогда что это было? - Я же объясняю тебе: ты «вышла из тела» - точно так, как тогда в больнице, когда ты повисла над потолком. Только это было не днем, а ночью, когда ты спала. Так вот, ты вышла из тела и в своем тонком теле посетила чью-то квартиру. Тут, кстати, самое замечательное - не в том, что ты ее посетила, а в том, что ты все хорошо запомнила и сумела удержать в памяти даже после пробуждения. Вот это, действительно, удивительно. Потому что люди обычно не в состоянии делать это - все ночное тут же ускользает куда-то уже в первые секунды после сна. А ты вот запомнила! - Молодец я, да? - Да. - Данила, скажи, а откуда ты все это знаешь? - Я уже много лет изучаю все эти явления. - Вот как! - Да. Она замолчала и задумалась. - Лена, если ты не возражаешь, - обратился к ней Данила, - я бы хотел дать тебе один совет на будущее. - Слушаю. - Ты, кажется, говорила, что скоро тебе опять предстоит облучаться? - Да. Через месяц. А что? - Так вот, если вдруг снова повторится то же самое, ну - ты опять повиснешь под потолком над своим телом, то я советую тебе не спешить с возвращением обратно. - Не спешить? - удивилась она. - Как это? - Просто постарайся сохранить спокойствие. Если будешь спокойна - ничего с тобой не случится. Будешь просто висеть в воздухе - и все. - А потом? - Главное, не спеши. Повиси, осмотрись кругом. Например, посмотри, есть ли в комнате другие кровати, кроме твоей? Или есть ли окно? А если есть - попробуй осторожно пройти сквозь него наружу. Потом вернись назад. Короче, попытайся - очень осторожно - немного поэкспериментировать. А потом уж возвращайся назад в тело. Это тебя многому научит. А главное - убедишься, что это не галлюцинации. После этого, может быть, на всю свою жизнь посмотришь совершенно другими глазами. - Ладно, я попытаюсь. - И еще один совет: если хочешь сберечь здоровье, то не расточай попусту свою психическую силу. - Это как? - Понимаешь, ты - человек с большим запасом психической энергии внутри, это хорошо. Но ты совершенно не бережешь ее. Ты всегда очень эмоционально говоришь и очень энергично жестикулируешь, а вместо того, чтобы спокойно ходить, бегаешь, как заведенная. Но зачем? Ведь на все это тратится колоссальное количество твоей психической внутренней силы, и тратится впустую. Тебе надо научиться хотя бы немного сдерживать себя, Лена. Во всем. И тогда эта сила, вместо того, чтобы уходить в песок (как говорится), останется внутри тебя и, возможно, будет потрачена организмом на борьбу с болезнью (раз уж ты так серьезно больна), и еще - укрепит твою защитную ауру. - А знаешь, я много раз уже видела свою ауру! - Правда? - Да. Например, встаю утром с постели и вижу, что аура у меня сегодня фиолетовая. Ага, думаю, значит, я весь день буду хорошо себя чувствовать. - Да, фиолетовый цвет - это хороший признак, это точно. - А иногда смотрю, а аура вся красная. Тогда это к болезни. - И это правильно. Хотя аура ведь всегда многокрасочна. - Правда? А почему тогда я вижу только какой-то один цвет, а других не вижу? - Думаю, это оттого, что твое тонкое зрение еще очень неразвито. Оно пока у тебя очень грубое. Если оно будет развиваться, то со временем увидишь и другие. - И много? - Много. Аура - вообще, очень сложная вещь: в ней постоянно пульсируют все цвета, а их - миллионы. - Вот это да. Вот бы увидеть! - Увидишь когда-нибудь. - А ты видишь ауры? Данила задумался. - Нет. Пожалуй, нет, - наконец, ответил он. - А вот я - вижу. Сама не знаю, как это получается. Вижу - и все. - У тебя в прошлом, видимо, был какой-то духовный опыт. У тебя есть зачатки необычных способностей. - Меня порой так тянет к монастырям! Увижу где-нибудь монастырь - и так хочется пойти туда жить. - Вот я и говорю, что все это неспроста. - Не знаю. - Если хочешь, Лена, я дам тебе кое-что прочесть по поводу этих твоих странных способностей. Ну как, будешь читать? - Да ты знаешь, у меня сейчас мало свободного времени. Дома все время какие-то дела, да и на работе я сильно устаю. Данила почувствовал, что напрасно он это сказал - видимо, та подумала, что он, таким образом, сделал попытку втянуть ее в какую-то свою секту. - Ну ладно, Лен, мне пора идти, - сказал он. - Потом, если надо будет, еще поговорим. Ну, пока. - Ага. Пока! И она умчалась в свой отдел. «Эх, людишки-людишки! Не хотите вы знать ничего о Высшем, - подумал с горечью Данила. - Не хотите! Вам даешь, а вы не берете. Ну да - дело ваше!» И, взяв сумку, он вышел на улицу и направился на свой доставочный участок.
|