ЭТО БЫЛО ТАК ДАВНО (Глава 1) Это было так давно, Что и вспомнить мудрено, Это было очень много лет назад... – - так по-старорусски, словно он – не крутой современный рокер, а какой-нибудь странствующий гусляр, написал Макаревич первые строки ее текста. Что, впрочем, не помешало им прозвучать Андрей Макаревич в детстве абсолютно современно. Вот, может быть, кто-то помнит записанную тогда же – к Олимпиаде-80 - Группой Стаса Намина песню А.Пахмутовой «Богатырская сила»? Казалось бы, и мелодия бодрая да удалая, и стихи хорошие, светлые, а – не звучит. Верней, звучит, но как-то неестественно, словом – осовремененный анахронизм какой-то. А вот у Макаревича - все отлично. Сказочно богатый маленький Андрей Вообще, теория, будто бы вся профессиональная музыка, вплоть до классики, основана на народном фольклоре – это ложь. Зато эту теорию в советские годы очень усердно впихивали в мозги людям, занимающимся музыкой – от руководителей самодеятельных ансамблей и хоров до студентов и аспирантов консерваторий. Но А.Макаревич, на счастье, получил свое высшее образование не в какой-нибудь там Гнесинке, а в МАрхИ (Московский архитектурный), и вот результат – он куда естественнее применил «народность» в своих песнях, чем все эти переучки-профес-сионалы! Далее – в том же «народно-современном» духе: Дом был старый, как утес, Он по окна в землю врос, А за окнами шумел забытый сад... Интересно, что здесь голос Макаревича как бы «отодвинут» на задний план, звуча слабо и откуда-то издалека, и это необычайно точно создает атмосферу далеких, светлых воспоминаний, словом – ностальгии по своему безоблачному детству и размышлений о нем. Но характер музыки резко меняется, как только речь заходит о взрослой поре жизни – сразу появляются жесткие и ритмичные, отрывочные и напористые джаз-роковые фразы ритм-секции, подкрепленной еще и духовыми (саксофон, труба). Говорят: «Старость – не радость, и молодость – гадость», так и тут. Все это призвано выразить ту идею, что взрослая жизнь – это, в отличие от детства, диссонанс, нервная взвинченность, разочарование, тупик... Я молод был и верил в то, что будет много дней, И верил в то, что взрослый во сто крат умней детей, Но час настал – я взрослым стал, и тут увидел я, Как много взрослых дураков живет вокруг меня – - вот вам пример одного такого разочарования. Но главный тупик – это смерть: Но главный тупик - это смерть Еще чуть-чуть пожить-вздохнуть, И вот окончен путь! Какой ужас! Зачем, вообще, дана эта жизнь? Ведь, не успел оглянуться, а «дорос уж до седых волос», еще немного – и все. И никогда больше ничего, ничего не будет! И вот, осознав однажды это, человек «бьется в стену лбом», пытаясь найти выход из этого страшного тупика. И – не находит. И тогда, разуверившись во всем, он хочет только одного - забыть, забыть, забыть... И устало и опустошенно закрывает глаза. И – тут перед ним снова встают давние (и дивные!) картины детства. Когда он еще ничего не знал ни про взрослую, такую сложную и почти безрадостную жизнь, ни – особенно – про смерть, а был счастлив чистым детским счастьем. И ему снова хочется туда, где когда-то он был «сказочно богат». Не потому, что, как сейчас, имел много баксов, свой бизнес, блат «наверху», красивую жену, новую модель BMV... – нет. А потому, что: Были дни тогда длинней, Я не помню лучших дней, Были добрые и верные друзья. Так вот, оказывается, где счастье! Не нужен особняк – достаточно «старого дома», причем – даже такого, который «по окна в землю врос». Не нужны стриженые газоны, выложенные плиткой дорожки, узорные беседки, бассейн с фонтаном (и даже с вышкой для прыжков в воду) - достаточно «забытого сада». А единственное, что нужно – это сохранить в себе детское – доброе и чистое – сердце. И чтоб окружающие его тоже в себе сохранили. Истинно, «если не будете как дети, не войдете в Царствие Божие», царство счастья и Света! Вот только путь этот – не назад, а вперед. Позади – ничего нет, там «все сожжено для огненного йога». Путешествие в прошлое кончается пустотой. Николай Цискаридзе, нынешний премьер Большого театра, так рассказывает о том, что он пережил, когда однажды попытался снова вернуться в атмосферу своего детства: «Недавно я приехал в Тбилиси и понял смысл выражения "унесенные ветром". Зашел в ворота дома, где жили наши друзья. Я хорошо знал этот круглый двор в старой части города. Обычно в таких двориках сразу после ворот идет большой туннель, ведущий к центральной части дома. Я вошел в туннель, словно в "машину времени", и оказался в обстановке детства... Только ужас заключался в том, что в доме уже не было ни одной знакомой семьи. На окнах висели другие занавески – все было иным. Хоть я и несентиментальный человек, но почему-то брызнули слезы... Даже когда человек приходит на кладбище, он ощущает там какой-то "дух" родных, знакомых. А здесь я стоял среди стен – и не было ничего! Поэтому не люблю туда ездить. Тяжело ходить по городу, который стал настолько другим...» В том же духе поет об этом и А.Макаревич, теперь уже снова без всякого джаз-рока, а так же издалека, как и в начале: И я помню как теперь, Что была открыта дверь, Там был ясный день И чистая вода. А сегодня срок истек, На двери висит замок, Дверь закрыта, Ключ потерян навсегда. А вчера приснилось мне, Что нашел я ключ во сне, И упал замок, И дверь уж отперта, Я сдержать себя не смог, И ступил я за порог, И за дверью оказалась... Пустота.
И тут дивная музыка вдруг обрывается, «комкается» и сходит на нет – словно лист бумаги с неудачными стихами, брошенный в урну... Но выход есть. Выход – в бессмертии.
|