За открытой балконной дверью город постепенно затихал. Тысячи неясных, едва ощутимых звуков наполняли собой свежесть ночи, сливаясь в благотворную и зыбкую симфонию. Выключив, наконец, настольную лампу, от тускло-желтого света которой уже начинали болеть глаза, Даниил в темноте вышел на балкон и на несколько минут весь погрузился в исцеляющее спокойствие летней ночи. От Монастырских он вернулся поздно....